Вопрос об управлении общим имуществом супругов — один из наиболее акту­альных и спорных в советском семейном праве. Статья 12 Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье1 (ч. 1 ст. 20 КоБС РСФСР) лишь закрепляет за супругами равные права по владению, пользованию и распоряжению этим имуществом, но не раскрывает порядок их осуществления. Опираясь на особый, доверительный характер брачных отношений, а также бездолевую природу совмест­ной собственности супругов, некоторые авторы пришли к выводу о праве каждого из супругов на самостоятельную реализацию этих правомочий.2 Данный вывод, однако, не получил поддержки среди ученых ввиду его противоречия основным принципам советского семейного права и нормам действующего законодательства.3

Согласно господствующему в науке взгляду осуществление правомочий по владению, пользованию и распоряжению общим имуществом производится супругами по их взаимному согласию. Поэтому ни один из супругов не вправе распоряжаться общим имуществом вопреки воле другого. Лишь такое решение вопроса отвечает принципу полного равноправия супругов в семейной жизни. Это положение либо за­креплено в кодексах о браке и семье (в УССР — ст. 23; КазССР — ст. 20; ЭССР — ст. 21), либо выводится по смыслу ряда статей закона (в частности, ст. ст. 3, 19, 20 КоБС РСФСР).

Супруги не обязаны согласовывать между собой все без исключения имущест­венные вопросы.4 Правомочия по управлению общим имуществом осуществляются супругами как сообща, так и каждым из них в отдельности. В последнем случае согласие одного из супругов с действиями другого предполагается в силу того, что их отношения основаны на взаимном доверии и единстве личных и имущественных интересов. В реальной жизни, однако, еще нередки случаи совершения одним из супругов сделок вопреки воле и желанию другого. В связи с этим особо актуальна юридическая оценка сделок по распоряжению общим супружеским имуществом. По­зиция большинства авторов в данном вопросе сводится к следующему. Сделка, со­вершенная одним супругом, не может оспариваться другим супругом лишь на том основании, что она совершена без его согласия. Для признания такой сделки недей­ствительной необходимо установить также недобросовестность третьего лица, ко­торый знал или по обстоятельствам дела должен был знать о возражении другого супруга против сделки.5

Эта позиция вызывает ряд возражений. Прежде всего она не согласуется со ст. 19 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик (ст. 92 ГК РСФСР), по смыслу которой распоряжаться имуществом может лишь его собст­венник. В отношении совместного имущества в качестве сособственников выступают оба супруга. Ни одного из них закон не наделяет какими-либо особыми правами по представлению перед третьими лицами совместных интересов обоих супругов, в отли­чие, например, от главы колхозного двора (ч. 1 ст. 128 ГК РСФСР). Поэтому еди­ноличное распоряжение совместным имуществом будет не чем иным, как выходом супруга за рамки предоставленных ему законом правомочий, а потому оно может приобрести юридическую силу лишь в случае одобрения этих действий со стороны другого супруга.

Непризнание за супругом, возражающим против сделки, права на ее опроверже­ние противоречит также нормам семейного законодательства, регулирующим, в отли­чие от рассмотренных гражданско-правовых норм, внутренние отношения между супругами. Отстаивая принцип, что все вопросы, связанные с распоряжением общим имуществом, должны решаться супругами по взаимному согласию, закрепленный в семейных кодексах ряда союзных республик, невозможно, не вступая в противоречие с законом и логикой, признавать юридическую силу за сделками, совершенными од­ним из супругов вопреки воле другого.

По мнению сторонников критикуемой точки зрения, противоречие устраняется в связи с действием презумпции взаимного согласия супругов по управлению совмест­ным имуществом,6 с чем, однако, нельзя согласиться. Хотя данная презумпция дей­ствительно существует в советском праве, она, как и всякое другое юридическое предположение,7 отражает лишь наиболее часто повторяющиеся связи и отношения и в случае ее несоответствия действительности может быть опровергнута заинтере­сованной стороной. В настоящее время практически общепризнано, что в советском праве пет неопровержимых презумпций, порождающих, как отмечалось в литературе, несвойственный социалистическому праву формализм.8 Не исключение в этом плане и презумпция согласия супругов в вопросах управления совместным имуществом. Она основана на выводе о высокой степени вероятности одобрения действий одного из супругов со стороны другого, однако отражает истину лишь постольку, поскольку не опровергнута реальными фактами. Данной презумпции нет места, если один из супругов возражает против сделки: исходить из предположения о факте можно лишь до тех пор, пока не доказан сам факт или его отсутствие.

Опровержимый характер презумпции взаимного согласия супругов при управле­нии совместным имуществом на первый взгляд не согласуется с основными целями введения ее в советское семейное право — обеспечением интересов третьих лиц и приданием устойчивости гражданскому обороту. В самом деле, опровержение рас­сматриваемой презумпции и связанная с этим возможность признания недействитель­ными сделок, совершенных одним из супругов вопреки воле другого, таят в себе опасность некоторого ущемления интересов добросовестных приобретателей. Настоль­ко ли велика эта опасность, чтобы в целях обеспечения интересов третьих лиц созна­тельно идти на ограничение прав одного из супругов? Если исходить из жизненных потребностей и не ставить во главу угла формальные возможности, которые предо­ставляет закон, ответ не вызывает сомнений. Ни один из супругов не станет настаи­вать на признании недействительными сделок, не выходящих за рамки обычного веде­ния домашнего хозяйства. Такой вопрос практически возникает лишь в отношении сделок особого рода, например, на крупную сумму или имеющих иное существенное значение для данной семьи. Третьи лица, вступающие а такого рода сделки, могут для гарантии удостовериться в согласии другого супруга на сделку. Однако это их право, а не обязанность. Они могут вступить в сделку с одним из супругов и основываясь лишь на предположении о согласованности действий супругов. До тех пор, пока данная презумпция не опровергнута, интересы третьих лиц находятся под ее охраной.

Возможность объявления недействительными такого рода сделок не может су­щественно поколебать устойчивость гражданского оборота или послужить серьезной причиной для его сдерживания. Реальные препятствия гражданскому обороту воз­никли бы в результате принятия предложения сторонников критикуемой концепции о расширении числа сделок, при совершении которых одним из супругов требуется представлять доказательства согласия другого супруга,9 Такое сужение сферы дей­ствия рассматриваемой презумпции неоправданно. Хотя реализация данного предло­жения в известной мере ограничит возможности произвольных действий одного из супругов, это создаст и дополнительные неудобства в управлении совместным иму­ществом. Между тем необходимости в этом нет, поскольку интересы каждого из супругов эффективно защищаются их правом на оспаривание любых сделок, совер­шенных вопреки их воле.

Большинство авторов допускает оспаривание таких сделок лишь в связи с не­добросовестностью третьих лиц. Однако основной акцент при обосновании данного положения они делают не на необходимости повышенной ответственности лиц, знав­ших о возражениях другого супруга против сделки (недобросовестные приобретате­ли), а на невозможности единоличного распоряжения общим супружеским имущест­вом. Например, В. П. Шахматов полагает, что такая сделка «должна быть признана по суду недействительной как нарушающая требования закона о равенстве прав обоих супругов по владению, пользованию и распоряжению супружеским имуществом (ч. 1 ст. 20 КоБС, ч. 1 ст. 48 ГК РСФСР)».10 По мнению А. М. Немцова, «сделка подле­жит признанию недействительной с приведением сторон в первоначальное положение в силу ст. ст. 14, 19 Основ гражданского законодательства».11 Представляется, что именно в этом и состоит суть дела. Решающую роль здесь играет недобросовестность действий не третьих лиц, а того из супругов, который самовольно распоряжается общесупружеским имуществом. Знание его контрагента о возражениях другого супру­га против сделки является лишь одним из обстоятельств, парализующих действие презумпции взаимного согласия супругов в вопросах управления совместным иму­ществом. Наряду с этим данное обстоятельство подлежит обязательному учету при ликвидации последствий недействительной сделки. Если третье лицо действовало недобросовестно, его право ограничивается требованием возврата всего переданного им по сделке. Напротив, если по обстоятельствам дела контрагент не знал и не дол­жен был знать, что сделка совершается вопреки воле одного из супругов, то в слу­чае признания такой сделки недействительной он имеет право на возмещение поне­сенных им расходов, утраты или повреждения его имущества (ч. 3 ст. 51 ГК РСФСР). Данное правило служит дополнительной гарантией охраны законных инте­ресов третьих лиц, вступающих в сделки по поводу общего имущества супругов.

Нельзя утверждать, что критикуемая концепция полностью игнорирует факт несогласия одного из супругов с распорядительными действиями другого, ибо это на­ходилось бы в очевидном противоречии с законодательством. По мнению большин­ства се сторонников, данное обстоятельство может лишь послужить основанием для присуждения в пользу потерпевшего супруга соответствующей компенсации при раз­деле имущества.12 Но, во-первых, едва ли оправданно связывать защиту интересов такого супруга только с возможным разделом имущества. Во-вторых, компенсация не заменяет утрату ценного имущества в натуре. В-третьих, она возможна лишь тогда, когда имеется в наличии равноценное по стоимости имущество. Поэтому пред­лагаемое решение вопроса не обеспечивает должной защиты интересов супруга, на­рушенных незаконным отчуждением общесупружеского имущества.13

Отдельные авторы, учитывая сказанное, обосновывают и иные способы защиты интересов потерпевшего супруга. Так, по мнению Н. М. Ершовой, «оба супруга и каждый из них в отдельности имеют право на истребование вещи от добросовест­ного приобретателя по основаниям, предусмотренным в ст. 152 ГК РСФСР». Однако признать, что «такой вывод ни в коей мере не умаляет значения предполагаемого согласия супругов в сделках по их общему имуществу», как пишет далее Н. М. Ер­шова,14 нельзя. По существу же ее предложение — первый шаг к отказу от общепри­нятого мнения о невозможности оспаривания сделок, совершенных одним из супру­гов вопреки воле другого. Вместе с тем намеченный Н. М. Ершовой путь не решает полностью проблемы эффективной защиты интересов супруга, потерпевшего от не­правомерного отчуждения общесупружеского имущества.

Статья 152 ГК РСФСР в качестве одного из условий виндикации называет выбытие имущества из владения лица помимо его воли. Можно ли считать, что во всех случаях распоряжения вещью одним из супругов без согласия другого она вы­бывает из владения последнего помимо его воли? Положительный ответ здесь вряд ли оправдан. Необходимо различать хотя и сходные, но не совпадающие ситуации: выбытие имущества из владения одного из супругов помимо его воли и отчуждение этого имущества без его согласия. Нередко общим имуществом владеет и пользует­ся по взаимному согласию супругов лишь один из них, например, при раздельном проживании. В таких случаях, видимо, нельзя утверждать, что имущество выбывает из владения другого супруга помимо его воли. При незаконном отчуждении такого имущества оно в соответствии со ст. 152 ГК РСФСР не может быть виндицировано по иску другого супруга. В этом отношении представляет интерес следующее дело. В-на обратилась с иском к В. и А. о признании недействительным договора купли-продажи автомашины, принадлежавшей ей и ответчику В. на праве общей совмест­ной собственности и отчужденной В. без ее согласия. Народный суд, с решением ко­торого согласилась и кассационная инстанция, иск удовлетворил и привел стороны в первоначальное положение. Однако вынесенные по делу судебные постановления были отменены по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РСФСР ввиду нарушения ст. 152 ГК РСФСР, а также в связи с тем, что не были обсужде­ны требования ответчика А. о возмещении, расходов по ремонту автомашины.

В данном случае автомашина хотя и была общей совместной собственностью бывших супругов В., однако находилась с согласия В-ной во владении В. Поэтому при продаже её лицу, которое не знало и не должно было знать, что автомашина принадлежит не только В., но и В-ной, последняя не вправе истребовать это иму­щество.15

В соответствии с господствующим в советской юридической науке мнением вин­дикация допустима лишь в отношении индивидуализированного имущества. Вот почему если супругом отчуждено имущество, определенное родовыми признаками, оно не может быть истребовано от третьего лица на основании ст. 152 ГК РСФСР. Кроме того, по специальному указанию закона (ст. 154 ГК РСФСР) не могут быть виндицированы от добросовестного приобретателя деньги, а также ценные бумаги на предъявителя (даже переданные третьему лицу безвозмездно).

Курортная недвижимость побережья Болгарии для отдыха и инвестиций:       снижение цен на 6 - 10 % в год           студия на море до 17 000 € ( до 375 €/кв.м)                 двушка на море до 35 000 € ( до 400 €/кв.м)                       трешка на море до 55 000 € ( до 383 €/кв.м)                              + ВНЖ в Болгарии

Применение в данном случае правил гл. 14 ГК РСФСР не обеспечивает необ­ходимой защитой и интересы третьих лиц, поскольку, во-первых, оставляет открытым вопрос о возврате последним всего переданного ими по недействительной сделке, и, во-вторых, не предоставляет им право па возмещение понесенных убытков.

В целях обеспечения более эффективной защиты интересов потерпевшего супру­га некоторые авторы высказались за применение презумпции взаимного согласия супругов лишь к возмездным сделкам. При безвозмездном отчуждении совместного имущества одним из супругов согласие другого супруга предполагаться не может, так как его интересы не обеспечиваются поступлением в состав совместного имуще­ства соответствующего эквивалента.16 Приведенные суждения, а иных доводов в пользу дифференцированной оценки возмездных и безвозмездных сделок с общесупру­жеским имуществом в литературе не высказывалось, нельзя признать убедительными. Во-первых, вряд ли правильно связывать действие рассматриваемой презумпции не с особым доверительным характером отношений между супругами, а со степенью обеспеченности интересов супруга, нарушенных незаконным отчуждением совместного имущества. Во-вторых, возмездный характер сделки сам по себе еще не гарантирует должной охраны интересов потерпевшего супруга. В-третьих, предложенное решение вопроса не находит какого-либо подтверждения в действующем законодательстве (как, впрочем, и в ГК РСФСР 1922 г. и КЗоБСО 1926 г.).

Таким образом, ни право на компенсацию или виндикацию незаконно отчужден­ного имущества, ни ограничение сферы действия презумпции взаимного согласия су­пругов не могут полностью удовлетворить интересы потерпевшего супруга. Обеспе­чить последние можно, лишь признав за каждым из супругов право на оспаривание любых сделок с общесупружеским имуществом, совершенных вопреки его воле и желанию.

Данный вывод находит подтверждение и в судебной практике. Так, Верховный Суд РСФСР при разрешении дел по искам А. Балевских к Попову о признании не­действительным договора купли-продажи коровы,17 а также Жильцовой к ДСК «Чайка» и Жильцову о признании недействительными решений о зачислении дачи на баланс ДСК и о ее передаче в пользование Саранину 18 оценил действия одного из супругов, ущемляющие имущественные права другого, как неправомерные и не по­рождающие ожидаемых юридических последствий. Известны и другие аналогичные решения различных судебных инстанций.19

Комментируя эти решения, большинство авторов пытается подвести их под до­пускаемые общепринятой концепцией случаи оспаривания сделок со стороны супруга, не принимавшего в них участия. При этом одни авторы ссылаются на нарушение установленного законом порядка совершения сделок такого рода,20 другие — па не­добросовестность третьего лица,21 что, однако, не подтверждается фабулами указан­ных выше дел. Приведенные решения являются результатом правильной оценки су­дебными инстанциями того главного обстоятельства, что для действительности сделок с общесупружеским имуществом требуется обоюдное согласие супругов. Единоличное распоряжение совместным имуществом допускается лишь постольку, поскольку дру­гим супругом не опровергнута презумпция его согласия на сделку.

Анализ судебной практики по данной категории дел показывает, что не все су­дебные органы разделяют эту точку зрения и известны решения, признавшие юриди­ческую силу сделок, совершенных одним из супругов вопреки воле и желанию дру­гого.22 Не вполне последовательна в этом вопросе и позиция Верховного Суда РСФСР, который ряд подобных сделок признал недействительными лишь в части имущества, принадлежащей другому супругу.23

Указанное свидетельствует о необходимости принятия Пленумом Верховного Суда РСФСР руководящего постановления по этому вопросу, содержащего следую­щие разъяснения.

— Имуществом, составляющим общую совместную собственность (ст. 30 КоБС), супруги владеют, пользуются и распоряжаются по взаимному согласию. В случае разногласия спор разрешается судом по иску любого из супругов.

— При совершении сделок одним из супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга. Если доказано несогласие последнего, сделка может быть признана недействительной по иску супруга, права которого нарушены незаконным отчуждением совместного имущества.

— Интересы истца с его согласия могут быть удовлетворены за счет признания сделки недействительной лишь частично, а также путем выплаты ему другим супру­гом соответствующей компенсации.

— При полном или частичном признании сделки недействительной добросовест­ный приобретатель имущества (лицо, которое не знало и по обстоятельствам дела не должно было знать о возражениях другого супруга против сделки) в соответствии с действующим законодательством имеет право на возмещение понесенных им расхо­дов, утраты или повреждения его имущества со стороны супруга, вступившего в сделку.

*Кандидат юридических наук, ассистент Ленинградского государственного уни­верситета.

1 В дальнейшем — Основы.

2 См., например: Ворожейкин Е. М. Правовые основы брака и семьи. М., 1969. с. 66; Тархов В.А. Имущественные отношения супругов. — В кн.: Ленинские идеи и новое законодательство о браке и семье. Саратов, 1969, с. 56; Шахма­тов В.П. Новое советское законодательство о браке и семье Томск, 1969, ч 1, с. 109, и др.

Недвижимость у Черного моря. Пока еще на спаде:       снижение цен на 6 - 10 % в год           студия на море до 17 000 € ( до 375 €/кв.м)                 двушка на море до 35 000 € ( до 400 €/кв.м)                       трешка на море до 55 000 € ( до 383 €/кв.м)                              + ВНЖ в Болгарии

3 Убедительно критикует эту точку зрения В.П. Никитина (Никитина В.П. Имущество супругов. Саратов, 1975, с. 47—49). — В настоящее время некоторые из вышеупомянутых авторов «смягчили» свою позицию в данном вопросе (см., например: Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения в СССР. М., 1972, с. 137; Шахматов В.П. Законодательство о браке и семье: Практика применения, некоторые вопросы теории. Томск, 1981, с. 29).

4 Предварительное одобрение действий одного из супругов со стороны другого, причем выраженное в определенной форме, необходимо лишь в случаях, прямо указанных в законе: во всех союзных республиках — при отчуждении дома (части дома) или квартиры в доме жилищно-строительного коллектива индивидуальных застройщи­ков, в КиргССР и УзССР — и при отчуждении автомашины, в АЭССР, КазССР, УССР — при совершении любых сделок, требующих нотариального удостоверения, в ЭССР — также и сделок, подлежащих регистрации в соответствующих органах.

5 См., например: Еремеев Д.Ф. Право личной собственности в СССР. М., 1958, с. 100; Граве К.А. Имущественные отношения супругов. М., 1960, с. 45; Немков А.М. Имущественные правоотношения в семье. Пермь, 1966, с. 60; Орлова Н.В. Правовое регулирование брака в СССР. М., 1971, с. 63; Маслов В.Ф. Имущест-венные отношения в семье. Харьков, 1974, с. 24; Никитина В.П. Указ. соч., с .50; Чиквашвили Ш.Д. Имущест-венные отношения в семье. М., 1976, с. 32; Поссе Е.А., Фаддеева Т.А. Проблемы семейного права. Л., 1976, с. 30; Ершова Н.М. Имущественные правоотношения в семье. М., 1979, с. 52, и др.

6 См., например: Немков А.М. Указ, соч., с. 61.

7 Эта презумпция прямо закреплена в КоБС лишь некоторых союзных республик (УССР, КазССР, КиргССР, АзССР, ЭССР), но можно с полным основанием во всех союзных республиках отнести ее к числу юридических, т. е. обязательно (пока не доказано обратное) принимаемых за истину.

8 См., например: Воложанин В.П. К вопросу о юридических предположе­ниях в советском гражданском праве и процессе. — Учен. зап. Свердловского юрид. ин-та, 1955, т. 3, с. 194; Советский гражданский процесс. М., 1979, с. 133; Курс советского гражданского процесса. М., 1981, т. 1, с. 402 и др.

9 См., например: Граве К.А. Указ, соч., с. 46; Немков А.М. Указ, соч., с. 62; Никитина В.П. Указ, соч., с. 51; Ершова Н.М. Указ, соч., с. 57.

10 Шахматов В.П. Законодательство о браке и семье: Практика примене­ния, некоторые вопросы теории, с. 29.

11 Немков А.М. Указ, соч., с. 60.

12 См., например: Шахматов В.П. Новое советское законодательство о браке и семье, ч. 1, с. 109; Маслов В.Ф. Указ, соч., с. 24—25; Чиквашвили Ш.Д. Указ, соч., с. 32, и др.

13 Выплата компенсации может производиться только по просьбе потерпевшего супруга и в случае фактической невозможности приведения сторон в первоначальное положение (см. об этом: Определение Верховного Суда РСФСР по делу Янбухтиных. — Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1970. № 9, с. 13—14).

14 Ершова Н.М. Указ, соч., с. 53.

15 Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1980, № 11, с. 9.

16 См., например: Зимелева М.В. Общая собственность в советском гражданском праве. — Учен. зап. ВИЮН, 1941, вып.2, с. 47; Рабинович Н.В. Лич­ные и имущественные отношения в советской семье. Л., 1952, с. 48.

17 Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1966, № 9, с. 4.

18 Там же, 1970, № 7, с. 6—7.

19 См., например: Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1962, № 6, с. 5; Левенсон Д. О праве личной собственности на автомобиль. — Советская юстиция, 1978, № 14, с. 17; Шахматов В.П. Законодательство о браке и семье: Практи­ка применения, некоторые вопросы теории, с. 56.

20 См., например: Маслов В.Ф. Указ, соч., с. 25.

21 См., например: Шахматов В.П. Законодательство о браке и семье: Прак­тика применения, некоторые вопросы теории, с. 29.

22 Примеры таких решений приводятся в следующих работах: Граве К.А. Указ, соч., с. 47—48; Немков А.М. Указ, соч., с. 60; Князев А. Рассмотрение дел о разделе общей совместной собственности супругов. — Советская юстиция, 1978, № 6, с. 13.

23 Шахматов В.П. Новое советское законодательство о браке и семье, ч. 1, с. 108—109.

Правоведение. - 1984. - № 6. - С. 38 - 43. ( )