1. В сентябре 1999-го Вадим Густов уверенно пошел на новые губернаторские выборы. Предварительно он провел многочисленные консультации и встречи. Дело, начатое им три года назад, стало давать плоды. Разработанные его командой в 1996 году нормативы, принятый в 1997-ом закон о льготных инвестициях и практика выделения бюджетных поручительств помогли привлечь средства на строительство и реконструкцию предприятий. В первом полугодии 1999 года промышленность области дала прирост 9 процентов, а сельское хозяйство — 1,4 процента, тогда как по стране в целом, не говоря уже о нечерноземных и северных районах, происходило снижение. Успех пришел в значительной степени потому, что в течение трех последних лет только в одном агропромышленном комплексе реализовано более 40 инвестиционных проектов.

За период его губернаторства и пребывания в должности первого вице-премьера, когда он интенсивно помогал области по всем направлениям, дало результат и колоссальное дорожное строительство. Созданы объездные дороги вокруг Выборга со строительством моста через Сайменский канал, вокруг Тосно и вокруг Лодейного Поля — эти транспортные артерии вместе со строящимися портами делают регион мощным транспортным коридором по перевалке грузов со всей России.

Три года подряд на 15 процентов увеличивались объемы заготовок леса — благодаря найденным оптимальным схемам его использования. Заработала Концепция развития лесопромышленного комплекса области, разработанная председателем комитета А.В. Нелидовым. За счет этого выросло производство товарной целлюлозы, бумаги и картона, древесно-стружечных плит и фанеры. Экспорт лесопромышленного комплекса в 1998 году возрос по сравнению с 1997 годом на 22 процента и составил 159, 4 миллиона долларов США. В 1997 -1999 годах при поддержке областного правительства произведена модернизация Светогорского целлюлозно-бумажного комбината, «Санкт-Петербургского картонно-полиграфического комбината», Приозерского деревообрабатывающего завода, построены лесной терминал компании «Фактор» и фабрика по производству гофрированной упаковки фирмы «Асси Домен Пакиджинг». Торжественно открытое в январе 1998 года во Всеволожске Вадимом Густовым и премьер-министром Швеции Йораном Перссон, предприятие имеет мощность 60 миллионов квадратных метров гофрокартона в год, а инвестиции в его строительство составили 25 миллионов долларов.

На полную мощь заработала программа газификации области. В 1997-1998 годах природный газ пришел в города Шлиссельбург и Кириши, в деревню Бор Бокситогорского района, поселки Пустомержа и Касколовка Кингисеппского района, Перово и Цвелодубово Выборгского района, Кобрино и Куровицы Гатчинского района, Сумино Волосовского района и в другие населенные пункты. Природный газ стали использовать 89 промышленных и 39 сельскохозяйственных предприятий. В результате переговоров Вадима Густова с «Газпромом» в бытность его первым вице-премьером крупнейший естественный монополист в апреле 1999-го выделил капиталовложения для строительства и ввода в действие газопроводов-отводов к городам Лодейное Поле, к поселкам Копорье и Рощино...

Рост объемов производства в химической промышленности в 1998-ом составил 110,9 процента по сравнению с годом 1997-м. Введено в 1998 году в эксплуатацию 363 тысячи квадратных метров жилья, что на 31 процент больше, чем в предыдущем. В это же время стали успешно реализовываться или были завершены 14 крупнейших инвестиционных проектов, которые сегодня оказывают существенное влияние на социально-экономическое развитие области. Кроме наиболее известных — «Катерпиллер», «Филип Моррис» и «Форд» — это «Бокситогорский глинозем», Лужский образивный завод и другие. В мае 1998 года губернатор Вадим Густов и госсекретарь Финляндии Рауно Саари открыли в Выборге первую очередь завода по производству холодильного оборудования финской компании «Хелкама». Общий объем инвестиций в предприятие составил около 30 миллионов финских марок.

Словом, всего, сделанного в экономической сфере, не перечислить. Но для простых людей, жителей области более важным, пожалуй, было другое — подвижки в социальной сфере. Широкое распространение получили такие виды социальной помощи, как бесплатное питание, доставка дров, обеспечение малоимущих продуктами по низким ценам. Расширилась сеть учреждений социального обслуживания для сотен тысяч пожилых людей. Это транспортные, банно-прачечные, парикмахерские и реабилитационные услуги. На июль 1998 года в области уже насчитывалось 14 домов-интернатов для престарелых, 17 центров и 112 отделений обычного обслуживания на дому, 5 специализированных отделений социально-медицинского обслуживания на дому, 17 отделений срочного социального обслуживания, построено три дома ветеранов.

Уровень безработицы снизился на три процента, реализованы две программы развития общественных работ. Значительно увеличилась закупка медикаментов для льготников, введено в строй 13 поликлиник и больниц. Приобретено медицинского оборудования и аппаратуры, в том числе самой современной, более чем на 18 миллионов рублей.

То же — в образовании и культуре. Построено 15 новых школ, рассчитанных на 5000 учеников. По инициативе Вадима Густова создано 45 компьютерных школьных классов, реализовывалось соглашение о сотрудничестве с Институтом «Отрытое Общество» — получен грант на 400 тысяч долларов для создания Интернет-сети учреждений образования, культуры и здравоохранения. Началась реализация программы «Школа — ВУЗ». А кроме того, в 1998 году открыт краеведческий музей в городе Тосно.

При встречах с избирателями Вадим Густов не просто отчитывался о проделанной им и его командой работе, не просто доходчиво объяснял тот или иной свой поступок, в том числе переход в правительство, но и честно говорил о неизбежных в больших делах просчетах, о том, что не удалось сделать по объективным причинам. И люди его понимали — он был в области своим, многое для неё сделал и у него имелась собственная, а не заимствованная, конкретная и понятная многим программа, чего не наблюдалось у других кандидатов. В избирательной гонке сразу определились два лидера — он сам и оставленный им «на хозяйстве» во время его вице-премьерства Валерий Сердюков. Остальные десяток претендентов на губернаторское кресло выглядели явными аутсайдерами.

И вдруг неожиданно для всех — проигрыш. Сам Густов так сказал об этом: «На наших выборах была очень интересная ситуация. Мою кандидатуру поддержали ветераны, коммунисты, ОВР, «афганцы», лесопромышленный комплекс и 22 муниципальных образования из 29. Кажется, что при такой ситуации гарантия выигрыша стопроцентная. Но сработал «фактор грязи». Газета «Вече» обвиняла меня, что я детей продаю, что я подготовил загранпаспорта и бегу в Румынию. Было выброшено более миллиона газет со страшной клеветой. И люди, которые кроме этих газет и ТВ никаких информационных потоков не имеют, задавали вопрос: «Густов, что с тобой стало? Москва тебя так испортила?» Где мог — я объяснил. Но у нас 216 совхозов, все раскинуто, во многих местах и радио нет. Кроме того, финансирование Сердюкова шло очень мощно. И были профессиональные команды политтехнологов. Я не пошел на это, мы не нанимали никого...» 1

В той грязной, попирающей все нормы морали и соответствующие статьи Уголовного кодекса избирательной кампании некоторые кандидаты пытались не только себя выгодно преподнести — показывать-то по большому счету было нечего. Главное стремление — скомпрометировать Густова, которого поддерживали более 40 партий и общественных движений. Из всех претензий к нему — мыслимых и немыслимых — в прессе, на телевидении и в публичных пикировках его оппонентов более-менее здравыми, хотя и необоснованными, можно выделить две: взятые в пору его губернаторства кредиты и уход в правительство Примакова, который за плохую работу Густова затем и уволил. Сам Евгений Максимович ещё в августе 1999 года сам расставил все точки на «i». В записанном на видеопленку и опубликованном в ряде газет, в том числе областной («Вести», 4 сентября 1999 г.), интервью он отметил: «Меня возмущают статьи, где говорится, что я якобы попросил его уйти, что я был инициатором его отставки, что он не работал должным образом. Все эти статьи — гроша ломаного не стоят. Вадим Густов работал очень хорошо на всех направлениях, которые курировал: и в том, что касается региональной политики, и в том, что касается СНГ. У него всегда были прекрасные отношения с губернаторами российских регионов и с руководителями стран-участниц Содружества. Люди относятся к нему с огромным уважением. У Вадима Густова есть очень положительные черты для руководителя: «бульдожья» хватка, решительность и плюс к этому — широкий кругозор. Взявшись за ту или иную задачу, он никогда не бросает её. Порой своим упорством Густов даже «донимал» меня, но, в конечном итоге, оказывалось, что он — прав. Так что о Вадиме Густове как о моем первом заместителе у меня остались самые лучшие впечатления».

Замечу, что Вадим Густов видел приближение общегосударственного кризиса, он его чувствовал, как говорят, кожей. Не случайно ещё в июле 1998-го, за месяц до финансового обвала, под его председательством была обсуждена антикризисная программа. На этом совещании присутствовали все руководители областного правительства, муниципальных образований и крупнейших промышленных предприятий. Были намечены антикризисные меры, хотя при подведении итогов экономического развития области губернатор и отметил: «Валовой региональный продукт в сопоставимых ценах в точности соответствует показателю 1997 года, а в действующих ценах даже вырос. Объем промышленного производства в действующих ценах увеличился на 20 процентов, сельского хозяйства — на 35,3 процента, на 80 процентов вырос грузооборот автопредприятий. Безработица удерживается на уровне 1997 года. То есть достигнутая в прошлом году стабилизация сохраняется». 1

А когда кризис в стране все-таки грянул, в начале сентября состоялось первое заседание созданного Густовым оперативного штаба областного правительства по принятию неотложных мер для защиты малоимущих слоев населения. В то тревожное время у Вадима Густова и его команды оказалось мало рычагов. Стихийно цены устремились вверх на энергоресурсы, воду, бензин, коммунальные услуги, которые, в свою очередь, неизбежно должны были потянуть цены на товары первой необходимости. Экстремальность ситуации требовала экстренных и неординарных решений. И Густов, рискуя вызвать протест прокуратуры, так как, по большому счету, в условиях рынка не имел юридического права регулировать цены силами администрации, подписал постановление №270-пг «О временном порядке государственного регулирования ценообразования в Ленинградской области». В нем устанавливались предельные торговые надбавки, ответственность за нарушение государственной дисциплины цен, определялись задачи всех органов власти — от областных до муниципальных. Регулировались цены на 15 основных видов продуктов. Таких, как хлеб, молоко, мясо, крупа, сахар, рыбные консервы и т.д. И — на семь непродовольственных товаров: мыло, синтетические моющие стредства, табачные и лекарственные изделия, детскую обувь и одежду, школьные тетради, ручки и карандаши. Пункт 6-ой этого документа был по-военному краток: «Контроль за исполнением настоящего постановления оставляю за собой».

За каждым вице-губернатором, председателем комитета было закреплено конкретное антикризисное направление с последующим отчетом непосредственно губернатору. Члены областного правительства выезжали в районы, встречались с горожанами и сельчанами и разъясняли сложность момента в стране, регионе, а также позицию областного правительства и последовательность его действий.

О тех кредитах и его уходе в правительство в кризисную для области пору я недавно Вадиму Анатольевичу напомнил.

— После того как рухнула государственная финансовая пирамида, — ответил он, — трудности были во всех регионах России. Но у нас в области осеннего финансового кризиса вообще не было. После августовского обвала была обычная задержка платежей по облигациям на ничтожную, по сравнению с общей массой имевшихся в области денег, сумму. Переполох устроили напуганные дефолтом в стране бизнесмены. Но ни один из них после панических заявлений финансово не пострадал — область незамедлительно решила все вопросы. Погашение третьего выпуска шестимесячных государственных именных областных облигаций состоялось уже в октябре 1998 года, на два дня раньше обещанного. Теперь об отставке. Меня уволил президент из чисто политических соображений, и последующая отставка всего правительства это подтвердила. Вот если бы Ельцин меня обласкал, сделал фаворитом — вот тогда бы мне было действительно стыдно.

А что касается кредитов... На международном рынке капитала взятие кредита — это нормальная финансовая операция. Другое дело, что для этого получателю нужен высокий кредитный рейтинг. Мы такой рейтинг имели. Так как брали деньги под просчитанные зарубежными партнерами проекты, которые сейчас и приносят средства в бюджет области. При этом надо же знать, что привлечение кредитов хоть и проводилось по решению областного правительства, но обоснование этих займов мы предоставляли Министерству финансов. А «добро» нам, как и шести другим регионам России, дал президент страны. Смею заверить, что будь что-то не так, кредитную линию нам бы тотчас перекрыли. Конечно, ни новые заводы, ни порты, которые основательно пополнят областной бюджет, сиюминутно построить невозможно. А люди, простые ленинградцы, хотят после многих лет реформ, источивших страну, жить в нормальных условиях уже сейчас. Чтобы дети учились в современных школах, чтобы сами они лечились в поликлиниках с новым оборудованием. Они хотят ездить в удобных и безопасных автобусах... К слову, на период избрания меня губернатором в области практически не имелось санитарного транспорта, и больных из деревни в район не на чем было доставить. Пожарные не могли по тревоге выехать, милиция обходилась старым автотранспортом, а автопарки из-за нехватки автобусов закрывали целые маршрутные направления. Вот на эти-то кредиты, кроме инвестирования крупных проектов, мы купили 107 машин «скорой помощи», 100 машин для милиции и 124 новых «Икаруса» для внутриобластных перевозок. Автобусный парк, повторяю, был в ужасном состоянии, и «Икарусы», приобретенные под гарантии нашего правительства, решили проблему.

— Но ведь наверняка пришлось потом по этим заимствованиям платить головокружительные проценты?

— В том-то и дело, что нет. Все 63 миллиона долларов мы взяли под небольшие проценты, а сроки возврата отнюдь не были драконовскими, они не пожирали областной бюджет. Другое дело, что кредиты мы брали до финансово-экономического кризиса по шесть рублей за доллар, а отдавать пришлось по 24 рубля. Учитывая, что денег в России тогда вообще не имелось и федеральный бюджет был перед областью в долгу, часть этих средств пустили на зарплату — людям необходимо было на что-то жить... Но, став первым вице-премьером, я сделал все для того, чтобы долги федерального бюджета области были возмещены. Имел ли я право лоббировать интересы своего региона? Имел. Речь ведь шла не о государственных дотациях, которыми беззастенчиво пользовались тогда некоторые главы субъектов Федерации, используя свои связи в Москве. Я лишь стремился к тому, чтобы область получила те деньги, которые в бюджете страны уже были для неё заложены...

Вадим Анатольевич о той избирательной кампании вспоминает сдержанно, с неохотой. Слишком многое пришлось пережить и многому неприятно удивиться — ему, Гулливеру среди политических лилипутов, как метко заметил известный питерский журналист Анатолий Ежелев. Не случайно даже эпатажная, без комплексов освещающая скандалы и аномалии российской политической жизни газета «Московский комсомолец» констатировала: «Такого количества грязи, что вылилась на бывшего губернатора Ленинградской области Вадима Густова, который вернулся в родную область, кажется, не удостоился ни один кандидат» 1.

В спокойный, чуждый агрессивному противостоянию, без ярко выраженной партийной чересполосицы регион мутным безудержным потоком хлынули, точно из четвертого измерения, клеветнические слухи и лживые обвинения, представляющие Густова как нечто жуткое, противоестественное и угрожающее. При этом беззастенчиво использовался, причем повсеместно, мощный молотобойный административно-чиновничий ресурс. Города и веси наводнили ходившие по домам пенсионеров платные агитаторы. Нанятые теле- и радиоканалы и популярные артисты устраивали пропагандистские шоу за цену, намного превышавшую годовой бюджет какого-нибудь поселка. В арендованных просторных офисах круглосуточно корпели щедро оплачиваемые бригады политтехнологов — крупных специалистов по печатным фальшивкам, подкупу избирателей и устрашению инакомыслящих. Со стороны порою казалось, что если бы всю эту колоссальную энергию перевести в киловатт-часы, то удалось бы отопить несколько северных районов края в течение люто-морозного зимнего сезона. А вкупе с баснословными средствами, вбуханными в эти выборы заинтересованными денежными мешками, отопить можно было и всю Ленинградскую область.

Ангажированные издания пестрели крикливыми обличительными публикациями, вводя в заблуждение доверчивого, изумленного происходящим, не искушенного в черном пиаре избирателя. Особенно усердствовала созданная наспех, по случаю, бульварная пресса, выплескивая ушаты грязи на очень опасного для некоторых кандидатов соперника. Вот заголовки лишь одного, 5-го номера газеты «Вече Санкт-Петербурга» за 1999 год: «Бизнес банды Густова», «Арестованы дружки Густова», «Густов и цыгане», «С бандой Густова нам не по пути», «Сексуальные меньшинства за Густова»... Даже на фотографии Густову подрисовали серьгу в ухе, точно у цыганского барона. О каком тут профессионализме или журналисткой этике может идти речь? А «вождь национального движения России» Юрий Беляев в том же номере не только клевещет на бывшего губернатора, но и сомневается в его... русском происхождении!

И вся эта печатная похабщина разошлась многотысячным тиражом по всей области! Как и газеты-фальшивки с вымышленными интервью Густова. Как и подложные благодарственные письма, рекламные плакаты и бросаемые в почтовые ящики сельских жителей красочные листовки, в которых Густов рекламировал шикарные ресторанные блюда или супераппараты мобильной связи. Как и другие газетные номера, где его облыжно обвиняли в казнокрадстве, покровительстве мафии, связях с предавшими национальные интересы олигархами и даже в убийстве несуществующей в природе бабушки одним из его охранников. Как и опубликованный в том же «Вече» портрет Евгения Примакова с антигустовским обращением к ленинградцам, написанным якобы бывшим премьером... Поистине, чтобы пользоваться средствами массовой информации, политикой и колбасой, не надо знать, как они делаются.

Удивительно, но все это умышленное попрание избирательного и уголовного законодательства сошло пакостникам с рук. Несмотря на возмущение облизбиркома и его обращения к прокуратуре, занявшей позицию стороннего наблюдателя. Правда, фальсификаторов из газеты «Новый рубеж», которая тоже клеветала на Густова, федеральный суд Всеволожского района за две недели до выборов оштрафовал на 300 тысяч рублей — их Вадим Анатольевич передал в детские дома области.

Но ещё более удивительно, что вся эта топорная и преднамеренная ложь, а вместе с ней и сырые, сляпанные накануне выборов программные заявки, сработали. Хотя, как показывают прошедшие четыре года, заявки эти не стали ни народной мыслью, ни народным чувством, чем неизменно становятся созвучные времени политические идеи, как подметил некогда ещё декабрист М.С. Лунин. И как тут не вспомнить последовательного и твердого укрепителя державной власти, широко известного на рубеже XIX-XX веков российского государственника, по-всякому ругаемого либералами тогда, а ныне, вроде бы, ими забытого — Константина Петровича Победоносцева. В статье «Новая демократия» он писал: «... Правителями становятся ловкие подбиратели голосов со своими сторонниками, механики, которые приводят в движение кукол на арене демократических выборов».

Сам Вадим Анатольевич на вопрос одного из журналистов, будет ли он отвечать на всю ту ложь и грязь, которая обрушивается на него, ответил лаконично: «Грязь отмывается, подлость — нет».

И действительно, стиль избирательной кампании Густова был выдержанный, достойный, не допускавший гвалта, злоязычия и надрыва.

Стиль, где важнейший аргумент — реальные, собственные, а никак не присвоенные или придуманные практические дела. Мой товарищ по Союзу писателей России, талантливый ленинградский поэт Николай Борисович Рачков написал в те дни: «... Единственный кандидат, который не льет ушаты помоев на своих соперников, — это Густов. Он считает так поступать для себя унизительным. Они — нет. Как же им всем далеко до него! Понимают ли? Понимают. Оттого и столько злобы».

А вот что опубликовала газета «Ленинградский вестник»: «В этом критическом предвыборном хоре Густов стоит особняком. Ни об одном из претендентов он не сказал худого слова. Уверен, что не скажет и в дальнейшем. Предпочитает теперь не давать лишних обещаний, не гарантирует моментального процветания. Гордится тем, что в труднейшее для страны время принял предложение войти в правительство России, которое за короткий срок сумело доказать, что у России есть возможность выбраться из экономического и социального хаоса. Доказательства этого были слишком откровенными. И потому правительство было без объяснений отправлено в отставку».

Ч тобы понять главную интригу той с виду незатейливой политической ситуации, не требуются глубокие аналитические изыскания. Дискредитация Вадима Густова и приписка его заслуг себе бывшим заместителем — занятие малопочтенное, но в плане политических дивидендов весьма прибыльное. Так и хочется поневоле перефразировать ироничное высказывание Нобелевского лауреата Жореса Ивановича Алферова о физиках, инженерах и философах. Конструктор придумал машину, инженеры и рабочие её создали, а в последний момент выявился некто, прежде незаметный, и начал проворно докручивать гайки. Затем отбежал в сторону и прилюдно стал колотить себя в грудь, доказывая: «Это я, я все сделал!..»

Лично мне не довелось участвовать в избирательной кампании Вадима Густова, я даже не знал, где находился его предвыборный штаб. А потому мне легче взглянуть на события четырехлетней давности как бы со стороны, используя при этом документальность. Для начала — несколько цитат из публикаций того периода.

«Хоть и верно говорят: именно Густов призвал три года назад в правительство Ленинградской области Валерия Сердюкова, но в этом факте главное не кто пригласил, главное кого пригласили.

Итак, почему позвали именно Сердюкова?

Все просто: Вадим Густов по складу характера слишком большой популист, чтобы каждодневно заниматься массой областных проблем, в том числе рутинных. Потому-то он и искал себе в замы крепкого хозяйственника, человека надежного, труженика». (Петербургский ориентир», № 1, сентябрь 1999 г.)

«Я не принял предложения участвовать в выборных делах в одной команде с Густовым. Я работал с Вадимом Анатольевичем, и как человек он не вызывал у меня отрицательных эмоций. Но хороший человек — это не профессия. И, как ни крути, он ушел в Москву в очень тяжелый для области момент, сразу после августовского кризиса, когда фактически нужно было спасать население от финансовой и социально-экономической катастрофы. Сегодня могу с уверенностью сказать, что мне и в целом новому областному правительству сделать это удалось». (Из специального обращения Валерия Сердюкова к избирателям Ленинградской области. «Сельская новь», сентябрь 1999г.)

«За короткий срок удалось стабилизировать финансовую ситуацию, полностью рассчитаться с пенсионерами, существенно снизить задолженность по зарплате бюджетников». (Из рекламного буклета «Исполняющий обязанности Губернатора Ленинградской обрасти Сердюков Валерий Павлович».)

А в рекламном материале с фотографией В.П. Сердюкова под названием «Экономическое чудо Сердюкова — в начале пути», опубликованном областной газетой «Вести» 4 сентября 1999 года, чувство неловкости за уважаемого кандидата возникает едва ли не от каждой строки. «Пенсии и зарплаты бюджетников — выплачены правительством Сердюкова». «Деньги никакой «добрый дядя» не дал» («Добрый дядя», надо понимать, — Вадим Густов.) «При Сердюкове область полностью отказалась от кредитов». «Экономисты уже единодушно отмечают разительный контраст того, что было при Густове, с тем, какой динамичной экономика стала при Сердюкове...»

Подобных высказываний В. Сердюкова было много, и Вадим Густов счел нужным ответить. Но, в отличие от своего оппонента — конкретно.

«Вот поэтому я откровенно говорю: не верьте тем, которые сейчас сулят райские кущи, но при этом деликатно умалчивают, а за счет каких средств? «Исполняющий обязанности» Сердюков сулит, что на 20-30 процентов поднимет пенсии за счет бюджета — ну зачем морочить людям голову? Ведь Ленинградская область доходов сейчас собирает 140 миллионов рублей, а расходует 210 миллионов. Как видите, дыра в 70 миллионов. Где уж тут пенсии добавлять.

А на днях, уже под занавес избирательной кампании, тот же Сердюков выпустил книгу «Экономическое чудо» о периоде, когда он меньше года был «и.о. губернатора Ленобласти». Но легко и приятно быть чудотворцем, когда уже до тебя поле заботливо вспахано, засеяно и даже урожай засыпан в закрома, а тебе остается только пошире распахнуть двери перед избирателями в городе, выпятив грудь.

Ну взять хотя бы такой аспект — создается впечатление, что выплата пенсий — это его заслуга. Но я-то помню, как было на самом деле. В сентябре 1998 года, когда Сердюков уже вступил в должность «и.о.», положение с пенсиями стало особенно тяжелым. Тогда я обратился к Валентине Матвиенко, тоже вице-премьеру, которая в правительстве курировала социальный сектор, и мы убедили Евгения Максимовича Примакова, что надо срочно оказать помощь пенсионерам Ленинградской области. И вот из федерального Пенсионного фонда было выделено 175 миллионов рублей. В октябре 1998 года область получила 85 миллионов, в ноябре — 15 миллионов, в декабре — 75 миллионов. Дополнительно в январе Ленобласти было перечислено ещё 30 миллионов рублей. Итого более двухсот миллионов. Вот тогда-то и стало возможным окончательно расплатиться с долгами перед пенсионерами.

Кстати, господин Сердюков малость лукавит и в том, что бюджетникам начали регулярно выплачивать зарплату якобы благодаря его умелым действиям. Каким — он не поясняет. На самом деле все проще. Мне удалось добиться в Москве, чтобы Ленобласти за 1998 год (единственной в России!) из федерального бюджета была перечислена полная сумма положенных трансфертов». 1

Как-то стыдливо умалчивал Валерий Павлович и о том, что все то время, когда он по джентльменской договоренности с Вадимом Анатольевичем исполнял обязанности губернатора, он все серьезные вопросы с ним непременно согласовывал. То есть Густов, будучи в правительстве, практически не оставлял руководства областью. И уж совсем никому Сердюков не рассказывал, что, вкусив власти, он сам джентльменское соглашение и разрушил. Вот как об этом рассказал мне Вадим Густов:

— После отставки я сразу же решил вернуться домой, в Ленинградскую область. Перед этим Сердюков был в Москве, при встрече мы с ним обнялись и он сказал мне: «Приезжай на старое место, я по-прежнему готов работать с тобой в одной связке». Потом в конце апреля в Петербурге состоялась ещё одна встреча — он был на дне рождения моей жены. Условились все обговорить после майских праздников. А 12 мая увольняют Примакова, через два дня мы с Сердюковым встречаемся и он вдруг заявляет, что хочет ещё подумать. Видимо, кто-то из кремлевских стратегов с ним серьезно потолковал. А когда Примаков заявил о своей готовности возглавить блок «Отечество — вся Россия», то я из конфиденциальных источников узнал, что президентская команда против моей кандидатуры на губернаторский пост. Думаю, первоначально Сердюков оказался разменной картой в политической игре, а затем вошел во вкус.

— В областном правительстве довелось услышать две версии вашего знакомства. Первая — серьезная: дескать, воркутинские предприниматели оказали вам финансовую поддержку на первых губернаторских выборах, и потому вы пригласили его к себе заместителем. Вторая — шутливая: Сердюкова, дескать, из дальнего северного далека в благодатный Невский край аист принес, а значит, он — политический подкидыш...

— Сердюкова мне действительно подкинули. Но только не аист, а случайные обстоятельства. Вскоре после моего избрания губернатором я поехал в Горный институт, который заканчивали оба моих сына, где Сердюков готовился к защите кандидатской диссертации. Нас познакомил ректор, и выяснилось, что будущий соискатель является заместителем генерального директора крупнейшего объединения «Воркутауголь». Учитывая, что 40 процентов бюджета области съедал топливо-энергетический комплекс, и мы приняли решение создать в своем правительстве специальный комитет по ТЭКу, а 80 процентов угля тогда шло из Воркуты, я и проявил к нему вполне понятный интерес. А насчет поддержки меня угольщиками на выборах, то это тоже шутка. Или домыслы. Я шел на выборы без финансовой поддержки со стороны...

Не иначе как политической пощечиной можно назвать открытое письмо Алексея Васильевича Воронцова, доктора философских наук, профессора, академика-секретаря Петровской академии наук и искусств. Письмо это, как мне кажется, должно было по причине проснувшейся совести или, по крайней мере, исходя из нравственной нормы, заставить Валерия Павловича публично покаяться. Потому как Воронцов, на тот момент вице-губернатор Ленинградской области, хорошо знал всю управленческую кухню региона изнутри. Письмо обстоятельное, аргументированное, с эмоциональным накалом. Приводить его целиком спустя четыре года вряд ли стоит, а потому ограничусь самым существенным. Воронцов пишет: «Вы обманываете народ, когда с именем Густова связываете только недостатки и промахи в работе областного правительства, себе же приписываете только успехи.

Да, случались ошибки и у нас, без этого не бывает. Но вы-то, первый вице-губернатор, стояли разве в стороне от работы правительства? Нет. Тогда как вы можете отмежевываться, скажем, от ошибочных решений, если с самого начала мы работали в правительстве по принципу единой команды! Ведь все решения, по любому вопросу, мы принимали сообща, при вашем личном участии. И любой из нас мог свободно высказать Густову свои возражения, критические замечания хоть в узком кругу, хоть на заседании правительства, проводившихся еженедельно. Вадим Анатольевич как губернатор никогда не давил ни на кого своим авторитетом, каждый мог отстаивать свое мнение. Вы же помните, конечно, как я выступил с резкой критикой работы правительства, когда были очень большие задержки с зарплатой у бюджетников, и потребовал ухода в отставку правительства, прежде всего вице-губернаторов, в том числе вас, Валерий Павлович, чтобы дать возможность Густову сформировать новое правительство. Вы тогда не только не поддержали меня, но в кулуарах и осудили. Но чтобы вы когда-нибудь выступили с критикой в адрес Густова или выразили несогласие с общей политикой правительства — такого мне не припомнится! Вы всегда были не просто «за», а одним из тех, кто активно отстаивал предлагаемые решения! В том числе по таким, например, вопросам, как инвестиции, работа по сбору налогов и платежей, взятие кредитов. То есть тогда вы представлялись всем единомышленником Густова, его верным другом-соратником, — теперь же, решив его «закопать», чтобы самому стать губернатором, вы вдруг «прозрели» задним числом. И принялись рассказывать, как, мол, неумело Густов руководил областью... Когда же вы являли свое истинное лицо — ранее или теперь, охотясь за голосами доверчивых избирателей?»

Не обошел Воронцов и голословные обвинения в адрес Вадима Густова за привлечение кредитов, проблему социального обеспечения жителей области.

«Кстати, — пишет он, — при каждой встрече с избирателями вы говорите, что не берете новых кредитов. Но это же неправда! В июле под нажимом правительства депутаты приняли областной закон о втором облигационном (внутреннем) займе Ленинградской области на сумму до 170 миллионов рублей. У Минфина России была взята бюджетная ссуда — 38 миллионов рублей и т.д.

В погоне за голосами вы пошли на обман даже самой обездоленной части населения области — блокадников, ветеранов, стариков, — утверждая, что это якобы вы сумели погасить задолженность по пенсиям. Но я-то, как вице-губернатор, курирующий в правительстве весь социальный блок, хорошо знаю, что это не так. Во-первых, нам стал помогать Петербург, когда по инициативе Густова были объединены пенсионные фонды города и области, и излишки питерских пенсионных сборов передаются нашим пенсионерам. Во-вторых, во время работы в Москве Вадим Анатольевич Густов добился выделения помощи в размере более 200 миллионов рублей из федеральных средств специально для погашения долгов перед ленинградскими пенсионерами...

Самое же тяжелое положение создалось с финансированием отпуска лекарств для льготников. Несмотря на неоднократные обращения к вам, — и устные, и письменные, — на эти цели до сих пор выделено только 18 миллионов рублей вместо 54 миллионов, предусмотренных бюджетом. Это просто катастрофа. И именно вы, господин Сердюков, вы тормозите финансирование, хотя прекрасно понимаете, какими страшными последствиями это может обернуться». 1

Предвидя возможные возражения Сердюкова, Воронцов выразил готовность публично их выслушать и ответить на них, встретившись для прямого диалога в эфире радио «Гардарика» или же в программе областного телевидения.

Насколько мне известно, Валерий Сердюков от публичной дискуссии отказался. А из правительства области Алексей Воронцов ушел — в знак протеста.

Ну а что же конкретно предлагали два основных претендента на губернаторский пост жителям области?

В упомянутом предвыборном буклете Сердюкова в его планах я насчитал семь пунктов. Начинались они так, словно их переписали из передовой статьи газеты «Правда» тридцатилетней давности: «сохранить темпы», «увеличить объемы», «укрепить и развивать», «ужесточить контроль», «усилить борьбу», «увеличить число» ...

Да и в остальных опубликованных тогда интервью и обращениях Валерия Павловича, которые довелось прочесть, трудно выделить что-то свежее, оригинальное, свое — одна критика бывшего начальника. На кого все это рассчитывалось? Да и рассчитывалось ли вообще? Может главным все же было напустить тумана и с помощью черного пиара выехать на антигустовской волне? Если это так, то политтехнологи Сердюкова не зря получили свои гонорары.

А вот в программе Вадима Густова все конкретно и, несмотря на прошедшие четыре года, по-прежнему актуально. Один из главных её аспектов — быстрое реагирование. К примеру, в сельском хозяйстве элементы быстрого реагирования предусматривают целый комплекс мер по возрождению села. Это реконструирование долгов сельхозпредприятий на 10-15 лет, оснащение селян самой современной техникой по лизинговой схеме поставок, где производители оплачивают лишь 15 процентов стоимости трактора, комбайна, грузовика или оборудования. Это переаттестация каждого хозяйства, помощь в строительстве индивидуальных домов, коттеджей и многое другое.

Так — по всем остальным восьми направлениям быстрого реагирования. В лесопромышленном комплексе, в создании новых рабочих мест, в коммунальном хозяйстве, пассажирском транспорте, образовании, здравоохранении, культуре и спорте... По густовской программе, изданной отдельной брошюрой на 85 страницах, не то что кандидатскую — докторскую диссертацию защитить можно. Настолько она емкая, целенаправленная, насыщенная новыми идеями, аккумулировавшая отечественный и зарубежный опыт. В ней дается научный анализ экономического и социального развития региона по отраслям, ставятся понятные людям поэтапные цели и конкретные задачи для органов государственного управления областью. И не просто задачи ставятся, но и детально прописываются механизмы их решения. Кроме того, даются основные направления бюджетной и налоговой политики на все четыре года...

Но эту небольшую, вобравшую в себя годы коллективного труда и уникальный подход хозяйствования книжечку накрыли могильным саркофагом миллионные тиражи газетной «чернухи».

www.gustov.ru

Объявления